Марина Ивановна Цветаева
О. Э. Мандельштаму
Никто ничего не отнял!
Мне сладостно, что мы врозь.
Целую Вас — через сотни
Разъединяющих верст.
Я знаю, наш дар — неравен,
Мой голос впервые — тих.
Что вам, молодой Державин,
Мой невоспитанный стих!
На страшный полет крещу Вас:
Лети, молодой орел!
Ты солнце стерпел, не щурясь,
Юный ли взгляд мой тяжел?
Нежней и бесповоротней
Никто не глядел Вам вслед…
Целую Вас — через сотни
Разъединяющих лет.
Марина Цветаева и Осип Мандельштам
Первая встреча Цветаевой и Мандельштама состоялась в 1915 году в Коктебеле. Тесно общаться они стали несколько позже — в начале 1916-го, когда поэтесса приехала в Петербург. Жажда проводить время вместе у молодых людей была настолько сильной, что Осип Эмильевич последовал в Первопрестольную вслед за Мариной Ивановной. В течение следующих шести месяцев он регулярно навещал Цветаеву. Летом Мандельштам фактически сбежал в Крым, не желая более искать свиданий с поэтессой. Впоследствии им приходилось пересекаться, но во встречах этих не было трепета, взаимного восхищения, влюбленности, как в период с февраля по июнь 1916 года. К тому времени относятся стихотворения, которые литераторы посвятили друг другу: три произведения Мандельштама и десять — цветаевских.
Именно Осипу Эмильевичу адресовано знаменитое «Никто ничего не отнял!..». В нем лирическая героиня уверена в невероятной силе настоящих чувств. Истинная любовь дает человеку возможность преодолеть все преграды, среди которых — расстояние в сотни верст, в сотни лет. Полное погружение в стихию чувств — важнейшая черта личности лирической героини. Ей необходимо буйство страстей, тогда и разлука будет нипочем. В стихотворении Цветаева называет Мандельштама «молодым Державиным». Спустя много лет она немного пояснит это сравнение в статье «Поэт-альпинист», посвященной практически забытому сейчас Николаю Гронскому.
Николай Гронский
По мнению Марины Ивановны, «у Мандельштама Державин именно — традиция, словесная и даже словарная». То есть Осип Эмильевич пишет как Гавриил Романович, но не дышит его воздухом.
«Никто ничего не отнял!..» — произведение необыкновенно музыкальное, что вообще характерно для творчества Цветаевой. Сама поэтесса свои стихотворения сравнивала с песнями. Как-то раз она сказала короткую, но очень точную фразу: «Пастернак в стихах видит, а я слышу». Великий композитор Сергей Прокофьев в поэзии Марины Ивановны отмечал присутствие пульсирования ритма, ускоренного биения крови. Кроме того, стиль Цветаевой — воплощение в словах экзальтации, экстаза, надрыва. Поэтому в стихотворении «Никто ничего не отнял!..» — обилие восклицательных знаков и тире. Строки получаются энергичными, экспрессивными. Тем не менее, произведение выходит очень женским. Особенно ярко это выражено в заключительной строфе:
Нежней и бесповоротней
Никто не глядел Вам вслед…
Целую Вас — через сотни
Разъединяющих лет.
Никто ничего не отнял!… Цветаева М.
О. Э. Мандельштаму
Никто ничего не отнял!
Мне сладостно, что мы врозь.
Целую Вас - через сотни
Разъединяющих верст.
Что вам, молодой Державин,
Мой невоспитанный стих!
На страшный полет крещу Вас:
Лети, молодой орел!
Ты солнце стерпел, не щурясь,
Юный ли взгляд мой тяжел?
Нежней и бесповоротней
Никто не глядел Вам вслед…
Целую Вас - через сотни
Разъединяющих лет.
Первая встреча Цветаевой и Мандельштама состоялась в 1915 году в Коктебеле. Тесно общаться они стали несколько позже - в начале 1916-го, когда поэтесса приехала в Петербург. Жажда проводить время вместе у молодых людей была настолько сильной, что Осип Эмильевич последовал в Первопрестольную вслед за Мариной Ивановной. В течение следующих шести месяцев он регулярно навещал Цветаеву. Летом Мандельштам фактически сбежал в Крым, не желая более искать свиданий с поэтессой. Впоследствии им приходилось пересекаться, но во встречах этих не было трепета, взаимного восхищения, влюбленности, как в период с февраля по июнь 1916 года. К тому времени относятся стихотворения, которые литераторы посвятили друг другу: три произведения Мандельштама и десять - цветаевских.
Именно Осипу Эмильевичу адресовано знаменитое «Никто ничего не отнял!..». В нем лирическая героиня уверена в невероятной силе настоящих чувств. Истинная любовь дает человеку возможность преодолеть все преграды, среди которых - расстояние в сотни верст, в сотни лет. Полное погружение в стихию чувств - важнейшая черта личности лирической героини. Ей необходимо буйство страстей, тогда и разлука будет нипочем. В стихотворении Цветаева называет Мандельштама «молодым Державиным». Спустя много лет она немного пояснит это сравнение в статье «Поэт-альпинист», посвященной практически забытому сейчас Николаю Гронскому. По мнению Марины Ивановны, «у Мандельштама Державин именно - традиция, словесная и даже словарная». То есть Осип Эмильевич пишет как Гавриил Романович, но не дышит его воздухом.
«Никто ничего не отнял!..» - произведение необыкновенно музыкальное, что вообще характерно для творчества Цветаевой. Сама поэтесса свои стихотворения сравнивала с песнями. Как-то раз она сказала короткую, но очень точную фразу: «Пастернак в стихах видит, а я слышу». Великий композитор Сергей Прокофьев в поэзии Марины Ивановны отмечал присутствие пульсирования ритма, ускоренного биения крови. Кроме того, стиль Цветаевой - воплощение в словах экзальтации, экстаза, надрыва. Поэтому в стихотворении «Никто ничего не отнял!..» - обилие восклицательных знаков и тире. Строки получаются энергичными, экспрессивными. Тем не менее, произведение выходит очень женским. Особенно ярко это выражено в заключительной строфе:
Нежней и бесповоротней
Никто не глядел Вам вслед…
Целую Вас - через сотни
Разъединяющих лет.
О. Э. Мандельштаму
Никто ничего не отнял!
Мне сладостно, что мы врозь.
Целую Вас - через сотни
Разъединяющих верст.
На страшный полет крещу Вас:
Лети, молодой орел!
Ты солнце стерпел, не щурясь,
Юный ли взгляд мой тяжел?
Нежней и бесповоротней
Никто не глядел Вам вслед…
Целую Вас - через сотни
Разъединяющих лет.
Анализ стихотворения «Никто ничего не отнял» Цветаевой
Знаменитое стихотворение Марины Цветаевой «Никто ничего не отнял!..» посвящено Осипу Мандельштаму. Молодые люди познакомились в 1915 г., но более тесное общение завязалось в начале 1916 г.. Встречи их длились на протяжении полугода и были наполнены нежностью, страстью и теплом. Желание находиться всё время рядом было обоюдным. Летом 1916 г. их отношения как влюблённых прекратились. Последующие случайные встречи уже не вызывали трепета и восхищения. В это время (с февраля по июнь 1916г.) и состоялся поэтический диалог, к которому литераторы отнесли 10 стихотворений Цветаевой и 3 произведения Мандельштама.
Стихотворение «Никто ничего не отнял!..» необыкновенно музыкальное, как и всё творчество М. Цветаевой. Её мелодия раскрывает силу любви, которую удалось сохранить и через время, и через расстояние («через сотни разъединяющих вёрст», «через сотни разъединяющих лет»). Полное погружение и растворение в искренних чувствах — отличительная черта лирической цветаевской героини, которую она несёт через всю любовную лирику.
Большое количество знаков препинания подчёркивает экспрессивность и эмоциональность произведения. Первые строки словно брошенный вызов:
Никто ничего не отнял —
Мне сладостно, что мы врозь!
Но в то же время звучит стихотворение мягко по-женски. Не отжило ещё чувство, не угасло — трепет и волнение звучит в каждом слове. Несмотря на то, что в произведении мало описывается внутренний мир героини, эмоциональный надрыв с первых строк погружает читателя в глубину бушующих чувств. Психологизм и сложная композиция захватывают и заставляют пережить душевные терзания и боль от разлуки.
Приковывает внимание неожиданное упоминание Державина и сравнение с ним возлюбленного. Позже в статье «Поэт-альпинист» Цветаева даст объяснение своему сравнению: «У Мандельштама Державин именно - традиция, словесная и даже словарная». По её мнению, Осип выражается как молодой Державин, но дышат они разным воздухом.
Марина Цветаева — удивительная поэтесса. Только она так умела говорить о любви. Её любовная лирика — сильна и не имеет компромиссов. Быстротечные, поверхностные чувства ей чужды. Если любить, то полностью окунуться в океан страсти и бурю эмоций. В своей жизни ей удалось познать истинное чувство любви и боль от разлуки. И этим поэтесса поделилась со своими читателями, не боясь осуждений за свои откровения.
«Никто ничего не отнял!…» Марина Цветаева
Никто ничего не отнял!
Мне сладостно, что мы врозь.
Целую Вас - через сотни
Что вам, молодой Державин,
Мой невоспитанный стих!
На страшный полет крещу Вас:
Лети, молодой орел!
Ты солнце стерпел, не щурясь,
Юный ли взгляд мой тяжел?
Нежней и бесповоротней
Никто не глядел Вам вслед…
Целую Вас - через сотни
Анализ стихотворения Цветаевой «Никто ничего не отнял!…»
Первая встреча Цветаевой и Мандельштама состоялась в 1915 году в Коктебеле. Тесно общаться они стали несколько позже — в начале 1916-го, когда поэтесса приехала в Петербург. Жажда проводить время вместе у молодых людей была настолько сильной, что Осип Эмильевич последовал в Первопрестольную вслед за Мариной Ивановной. В течение следующих шести месяцев он регулярно навещал Цветаеву. Летом Мандельштам фактически сбежал в Крым, не желая более искать свиданий с поэтессой. Впоследствии им приходилось пересекаться, но во встречах этих не было трепета, взаимного восхищения, влюбленности, как в период с февраля по июнь 1916 года. К тому времени относятся стихотворения, которые литераторы посвятили друг другу: три произведения Мандельштама и десять — цветаевских.
Именно Осипу Эмильевичу адресовано знаменитое «Никто ничего не отнял. ». В нем лирическая героиня уверена в невероятной силе настоящих чувств. Истинная любовь дает человеку возможность преодолеть все преграды, среди которых — расстояние в сотни верст, в сотни лет. Полное погружение в стихию чувств — важнейшая черта личности лирической героини. Ей необходимо буйство страстей, тогда и разлука будет нипочем. В стихотворении Цветаева называет Мандельштама «молодым Державиным». Спустя много лет она немного пояснит это сравнение в статье «Поэт-альпинист», посвященной практически забытому сейчас Николаю Гронскому. По мнению Марины Ивановны, «у Мандельштама Державин именно - традиция, словесная и даже словарная». То есть Осип Эмильевич пишет как Гавриил Романович, но не дышит его воздухом.